Региональное
Законодательство
Пермского края

Решение Пермского краевого суда от 20.05.2015 по делу N 3-64-2015 <О признании недействующим Приказа Министерства культуры, молодежной политики и массовых коммуникаций Пермского края от 18.08.2014 N СЭД-27-01-09-314 "О выявлении объекта культурного наследия - памятника "Речное училище", установлении границ его территории, утверждении режима использования территории и предмета охраны">

ПЕРМСКИЙ КРАЕВОЙ СУД

Именем Российской Федерации

РЕШЕНИЕ
от 20 мая 2015 г. по делу № 3-64-2015

Пермский краевой суд в составе
председательствующего судьи Няшина В.А.
при секретаре Б.А.
с участием прокурора Пермской краевой прокуратуры Сысоевой С.М.,
представителя заявителя К.И. - Щ., представителя Министерства культуры, молодежной политики и массовых коммуникаций Пермского края Б.Е., представителя Правительства Пермского края К.Н.,
рассмотрев 20 мая 2015 года в открытом судебном заседании в городе Перми дело по заявлению К.И. о признании недействующим Приказа Министерства культуры, молодежной политики и массовых коммуникаций Пермского края от 18 августа 2014 года № ** "Об выявлении объекта культурного наследия - памятника "Речное училище", установлении границ его территории, утверждении режима использования территории и предмета охраны",

установил:

18 августа 2014 года Министерством культуры, молодежной политики и массовых коммуникаций Пермского края издан Приказ № ** "Об выявлении объекта культурного наследия - памятника "Речное училище", установлении границ его территории, утверждении режима использования территории и предмета охраны".
Указанный Приказ был опубликован в "Бюллетене законов Пермского края, правовых актов губернатора Пермского края, Правительства Пермского края, исполнительных органов государственной власти Пермского края" № 33 от 25.08.2014 года.
К.И. обратился в суд с заявлением о признании недействующим указанного Приказа и приложений к нему.
В обоснование заявленных требований указал на то, что при принятии оспариваемого Приказа были допущены нарушения положений ст. 17, 30 Федерального закона от 25 июня 2002 г. № 73-ФЗ "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации" и п. 16 Положения о государственной историко-культурной экспертизе, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 июля 2009 г. № 569. Объект отнесен к категории объектов культурного наследия с нарушением действующего законодательства. Нарушено его право, как собственника 1/2 доли в праве собственности на указанный объект недвижимости, в частности, на него необоснованно возложены обязанности по обеспечению сохранности этого объекта и проведения работ по его восстановлению.
В судебном заседании представитель заявителя Щ. заявленные требования поддержал. Представитель Министерства культуры, молодежной политики и массовых коммуникаций Пермского края Б.Е. заявленные требования не признала. Представитель заинтересованного лица - Правительства Пермского края К.Н. также не признала заявленные требования. Представитель заинтересованного лица - Министерства культуры РФ в суд не прибыл, отзыв не представил. Заинтересованное лицо Ц. в суд не прибыл, просил рассмотреть дело без его участия.
Заслушав объяснения, представителей Министерства культуры, молодежной политики и массовых коммуникаций Пермского края и Правительства Пермского края, заключение участвующего в деле прокурора Сысоевой С.М. о необходимости удовлетворения заявленных требований, исследовав доказательства, суд приходит к выводу о том, что заявленные требования подлежат удовлетворению.
При рассмотрении заявленных требований следует исходить из того, что в соответствии с пунктом "д" части 1 статьи 72 Конституции Российской Федерации охрана памятников истории и культуры находится в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации.
По предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации. Законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации не могут противоречить федеральным законам. В случае противоречия между федеральным законом и иным актом, изданным в Российской Федерации, действует федеральный закон (части 2 и 5 статьи 76 Конституции Российской Федерации).
Подпунктом 15 пункта 2 статьи 26.3 Федерального закона от 6 октября 1999 г. № 184-ФЗ "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" решение вопросов сохранения, использования и популяризации объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) регионального значения отнесено к полномочиям органов государственной власти субъекта Российской Федерации.
Обязанности по доказыванию обстоятельств, послуживших для принятия нормативного правового акта, его законности возлагаются на органы государственной власти и должностных лиц, принявших нормативный правовой акт (часть 1 статьи 249 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
В настоящее время специальным федеральным законом, регулирующим отношения в сфере государственной охраны памятников истории и культуры народов Российской Федерации, является Федеральный закон от 25 июня 2002 г. № 73-ФЗ "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации".
Согласно статье 3 этого Закона, к объектам культурного наследия (памятникам истории и культуры) народов Российской Федерации (далее - объекты культурного наследия) в целях настоящего Федерального закона относятся объекты недвижимого имущества и иные объекты с исторически связанными с ними территориями, произведениями живописи, скульптуры, декоративно-прикладного искусства, объектами науки и техники и иными предметами материальной культуры, возникшие в результате исторических событий, представляющие собой ценность с точки зрения истории, археологии, архитектуры, градостроительства, искусства, науки и техники, эстетики, этнологии или антропологии, социальной культуры и являющиеся свидетельством эпох и цивилизаций, подлинными источниками информации о зарождении и развитии культуры.
Согласно статье 16.1. этого Закона, региональные органы охраны объектов культурного наследия, муниципальные органы охраны объектов культурного наследия организуют проведение работ по выявлению и государственному учету объектов, обладающих признаками объекта культурного наследия в соответствии со статьей 3 настоящего Федерального закона. Объект, обладающий признаками объекта культурного наследия, в отношении которого в региональный орган охраны объектов культурного наследия поступило заявление о его включении в реестр, является выявленным объектом культурного наследия со дня принятия региональным органом охраны объектов культурного наследия решения о включении такого объекта в перечень выявленных объектов культурного наследия.
Выявленный объект культурного наследия подлежит государственной охране в соответствии с настоящим Федеральным законом до принятия решения о включении его в реестр либо об отказе во включении его в реестр.
Для принятия решения о включении объекта культурного наследия в реестр соответствующий орган охраны объектов культурного наследия представляет в Правительство Российской Федерации, либо в орган государственной власти субъекта Российской Федерации, определенный законом данного субъекта Российской Федерации: 1) заявление о включении выявленного объекта культурного наследия в реестр; 2) заключение государственной историко-культурной экспертизы; 3) сведения о наименовании объекта; 4) сведения о времени возникновения или дате создания объекта, дате основных изменений (перестроек) данного объекта и (или) дате связанного с ним исторического события; 5) сведения о местонахождении объекта; 6) сведения о категории историко-культурного значения объекта; 7) сведения о виде объекта; 8) описание особенностей объекта, послуживших основаниями для включения его в реестр и подлежащих обязательному сохранению (далее - предмет охраны); 9) описание границ территории объекта; 10) фотографическое изображение объекта; 11) сведения о собственнике объекта культурного наследия и пользователе объектом культурного наследия; 12) сведения о собственнике земельного участка и пользователе земельным участком.
Согласно пункту 3 статьи 31 Федерального закона от 25 июня 2002 года № 73-ФЗ порядок проведения историко-культурной экспертизы объектов экспертизы, требования к определению физических и юридических лиц, которые могут привлекаться в качестве экспертов, перечень представляемых экспертам документов, порядок их рассмотрения, порядок проведения иных исследований в рамках данной экспертизы устанавливаются Правительством Российской Федерации, в данном случае Положением о государственной историко-культурной экспертизе, утвержденным Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 июля 2009 года № 569.
Анализ содержания перечисленных правовых норм, судебной практики Верховного Суда РФ и обстоятельств данного дела свидетельствует о том, что к предмету судебного разбирательства по данному делу (предмету исследования) относится вопрос о соблюдении порядка проведения историко-культурной экспертизы, и соответствии его требованиям, содержащимся в вышеназванных правовых актах Российской Федерации.
При этом, акт государственной историко-культурной экспертизы от 5 июля 2014 года (т. 1 л.д. 26), на основании которого был издан оспариваемый Приказ как доказательство по делу, подлежит оценке судом, с точки зрения соответствия его признакам относимости, допустимости и достоверности, соответствия его требованиям Положения о государственной историко-культурной экспертизе.
Из материалов дела явствует, что в период с апреля по июнь 2014 года собственником указанного объекта - заявителем - выполнялись работы по его демонтажу (разборке, сносу). 7.07.2014 в Министерство культуры, молодежной политики и массовых коммуникаций Пермского края (далее - Министерство) поступили документы в составе, предусмотренном Федеральным законом № 73-ФЗ, в отношении объекта нежилого здания общей площадью 831,7 кв. м, расположенного по адресу: ****. Согласно заключению государственной историко-культурной экспертизы этого объекта недвижимости, подготовленного аттестованным Министерством культуры России экспертом М., которое было представлено в составе пакета документов, указанное нежилое здание обладает признаками объекта культурного наследия регионального значения - памятника. Далее, 12.08.2014 комиссией Министерства по итогам рассмотрения заключения государственной историко-культурной экспертизы указанного объекта недвижимости, было принято решение о том, чтобы: "Согласиться с выводом аттестованных экспертов, изложенными в заключении государственной историко-культурной экспертизы этого объекта недвижимости от 05.07.2014 г. и принять приказ Министерства культуры, молодежной политики и массовых коммуникаций Пермского края о выявлении объекта культурного наследия - памятника "Речное училище" по адресу: ****. Принять приказ Министерства культуры, молодежной политики и массовых коммуникаций Пермского края о признании нежилого двухэтажного здания общей площадью 831,7 кв. м, расположенного по адресу: ****, выявленным объектом культурного наследия". Затем, 18.08.2014 Приказом Министерства указанному объекту культурного наследия, официально придан статус выявленного объекта. Указанный приказ издан уполномоченным органом, в рамках предоставленной ему компетенции, участниками судебного разбирательства это обстоятельство не оспаривается.
По мнению суда, при издании оспариваемого Приказа были допущены существенные нарушения требований Положения о государственной историко-культурной экспертизе, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 июля 2009 года № 569, указанные нарушения влекут необходимость удовлетворения заявленных требований и признания оспариваемого Приказа недействующим.
Суд считает, что акт государственной историко-культурной экспертизы от 5 июля 2014 года, который послужил основанием для издания оспариваемого приказа, по признакам относимости, достоверности и независимости эксперта, не соответствует требованиям Положения о государственной историко-культурной экспертизе, поскольку при подготовке и проведении экспертизы были допущены существенные нарушения требований Федерального закона от 25 июня 2002 г. № 73-ФЗ "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации" и требований, содержащихся в указанном Положении.
В соответствии с п. 8 указанного Положения, к проведению экспертизы не привлекаются лица: б) состоящие в трудовых отношениях с заказчиком.
В нарушение указанного требования и установленного им прямого запрета, проведение государственной историко-культурной экспертизы указанного объекта недвижимости было поручено заказчиком Пермским областным отделением Всероссийской общественной организации "ВООПИиК" его работнику, поскольку, как явствует из трудового договора от 24.10.2011 года и приказа от 28.10.2011 года о проведении исследований в отношении указанного объекта (т. 2 л.д. 71), эксперт М., которой Пермским областным отделением Всероссийской общественной организации "ВООПИиК" было поручено проведение экспертизы являлась работником указанного отделения (заказчика) и по этой причине не могла привлекаться к ее проведению.
В соответствии с п. 10 указанного Положения, в случае если эксперту известны обстоятельства, препятствующие его привлечению к проведению экспертизы либо не позволяющие ему соблюдать принципы ее проведения, установленные статьей 29 Федерального закона "Об объектах культурного наследия народов Российской Федерации", в том числе если указанные обстоятельства стали известны ему в период проведения экспертизы, эксперт обязан отказаться от участия в проведении экспертизы. Заключение эксперта, в случае если указанные обстоятельства стали известны ему после оформления заключения экспертизы, считается ничтожным. От проведения экспертизы в отношении указанного объекта М. не отказалась, хотя не могла не знать о наличии указанного выше препятствия для ее участия в проведении экспертизы.
Довод представителя Министерства о том, что по указанному трудовому договору эксперт была принята на работу к заказчику экспертизы по совместительству, не может быть признан обоснованным, поскольку в соответствии с п. 8 указанного Положения характер трудовых отношений (основное место работы, работа по совместительству) не имеет правового значения, так как препятствием к участию эксперта в проведении экспертизы является наличие трудовых отношений с заказчиком, а не только работа эксперта у заказчика по основному месту работы. Довод представителя Министерства о том, что поскольку на момент издания оспариваемого Приказа Министерству не было известно о том, что эксперт являлся работником заказчика, также не может быть признан обоснованным, поскольку в соответствии с п. 30 указанного Положения, в случае несогласия с заключением экспертизы орган охраны объектов культурного наследия уведомляет об этом заказчика экспертизы письменно с указанием мотивированных причин несогласия. К причинам несогласия, в частности, относятся: а) несоответствие заключения экспертизы законодательству Российской Федерации; б) несоответствие заключения экспертизы принципам ее проведения, установленным статьей 29 Федерального закона "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации"; д) нарушение установленного порядка проведения экспертизы. Анализ указанных правовых норм свидетельствует о том, что орган охраны объектов культурного наследия (Министерство) в течение 45 дней с даты получения документов и материалов, предусмотренных пунктом 28 настоящего Положения, рассматривает заключение экспертизы, прилагаемые к нему документы и материалы, то есть он обязан проверить законность и обоснованность экспертного заключения, на основании которого им будет решен вопрос об отнесении конкретного объекта к категории объектов культурного наследия.
Очевидно, что поскольку в числе документов, представленных заказчиком экспертизы Пермским областным отделением Всероссийской общественной организации "ВООПИиК" в Министерство отсутствовали документы, относящиеся к заключению договора на проведение экспертизы, эти документы могли быть запрошены Министерством и им могла быть дана надлежащая оценка в плане законности привлечения к проведению экспертизы указанного выше эксперта. Однако, соответствующие документы не запрашивались. Более того, по мнению суда, сам факт нарушения при подготовке к проведению экспертизы требований п. 8 указанного Положения является безусловным основанием для признания оспариваемого Приказа, основанного на экспертном заключении, недействующим, поскольку в данном случае налицо имел место допуск к проведению экспертизы ненадлежащего эксперта и нарушение принципов проведения экспертизы, закрепленных в ст. 29 Федерального закона "Об объектах культурного наследия народов Российской Федерации" - принципов законности, допустимости, достоверности и независимости экспертов.
При назначении экспертизы было допущено нарушение требований п. 6 Положения, согласно которому, экспертиза проводится на основании договора между заказчиком и экспертом, заключенного в письменной форме в соответствии с гражданским законодательством Российской Федерации. Судя по материалам дела соответствующий договор с экспертом заказчиком заключен не был.
В соответствии с п. 16 указанного Положения, экспертиза проводится в зависимости от ее целей на основании:
б) фотографических изображений объекта на момент заключения договора на проведение экспертизы. Из материалов дела явствует, что в распоряжение эксперта были представлены фотографические изображения данного объекта, сделанные не позднее октября 2011 года, при том, что сама экспертиза проводилась в период с 23 июня по 5 июля 2014 года. Указанные фотографии приложены к заключению и подписаны экспертом (т. 1 л.д. 51-57). Они совпадают с фотографиями, приложенными к историко-культурному исследованию от 2011 года, копия которого имеется в деле (т. 2 л.д. 33), которое было предоставлено эксперту, о чем упоминается на 3 странице заключения (т. 1 л.д. 28). Никакие другие фотографии, сделанные после 2011 года, судя по материалам дела, экспертом не исследовались. Визуально можно определить, что состояние здания, которое отражено на этих фотографиях, сделанных в осеннее или весеннее время года, не соответствует его фактическому состоянию в июне - июле 2014 года (фотографии в техническом отчете (т. 1 л.д. 153, 121-129), когда, в результате работ по разборке здания, значительная часть его конструктивных элементов (кровля и т.п.) была утрачена. Таким образом, по мнению суда, при подготовке и проведении экспертизы было допущено нарушение требований п. 16 указанного Положения.
Представитель Министерства утверждает, что договор на проведение экспертизы в отношении указанного объекта с экспертом не заключался, она действовала на основании бессрочного трудового договора на проведение подобных исследований, заключенного с нею заказчиком в октябре 2011 года и приказа руководителя Пермского отделения Всероссийской общественной организации "ВООПИиК" о проведении исследования данного объекта. Вместе с тем, по мнению суда, требования указанного подпункта "б" п. 16 Положения были нарушены, поскольку, исходя из буквального его содержания, эксперту должны быть представлены актуальные фотографии объекта исследования, сделанные в период времени, непосредственного предшествующий проведению экспертизы, с тем, чтобы его выводы основывались на объективных данных о фактическом состоянии объекта исследования на момент проведения экспертизы. В данном случае, судя по заключению, эксперт, который проживает в **** и лично не осматривал указанный объект, располагал фотографиями этого объекта, сделанными за 2 года и 4 месяца до проведения экспертизы, в октябре 2011 года, на которых видно само здание и все его конструктивные элементы, в том числе элементы декора (наличники и т.п.), наличие которых явилось одним из оснований для вывода эксперта об отнесении всего объекта к числу объектов культурного наследия. При этом, судя по материалам дела и имеющимся в нем фотографиям, на момент проведения экспертизы объект уже не эксплуатировался, часть здания (кровля) была разобрана, то есть вообще отсутствовала, указанные декоративные элементы также отсутствовали. Очевидно, что указанные обстоятельства, если бы они были известны эксперту, могли бы повлиять на его выводы.
То обстоятельство, что эксперт подготовила дополнения к своему заключению (т. 2 л.д. 67), в котором указала на то, что после проведения экспертизы она была ознакомлена с фотографиями объекта, сделанными после начала его сноса, и на то, что уничтожение большей части архитектурных элементов не влияет на изложенные в ее заключении выводы, не имеет значения для рассмотрения дела. Эксперт считает, что вопрос об отнесении объекта к числу памятников можно решать исходя из сведений о его состоянии в 2011 году, однако, такой подход не основан на законе, в том числе на требованиях п. 16 указанного Положения, в соответствии с которым вся информация о состоянии исследуемого объекта должна быть актуальной. Кроме того, уничтоженные архитектурные элементы здания включены экспертом в предмет охраны, как фактически существующие, без указания на необходимость их воссоздания в ходе реставрации. Очевидно, что такой подход также является недопустимым, он мог бы быть применен лишь в том случае, если бы собственник объекта, уже признанного памятником и включенного в государственный реестр, выполнил работы, направленные на уничтожение соответствующих архитектурных элементов здания.
В соответствии с п. 16 указанного Положения, экспертиза проводится в зависимости от ее целей на основании: к) проектной документации на проведение работ по сохранению объекта культурного наследия; л) документов, обосновывающих воссоздание утраченного объекта культурного наследия;
В данном случае соответствующие документы заказчиком эксперту не были представлены, самим экспертом они не истребованы. Указанное обстоятельство, по мнению суда, также свидетельствует о допущенном при подготовке к проведению экспертизы нарушении п. 16 указанного Положения. Необходимость их представления эксперту, в данном случае, обусловлена тем, что, определяя предполагаемый предмет охраны (т. 2 л.д. 180), эксперт указал на необходимость воссоздания отдельных конструктивных элементов здания, которые, судя по сохранившимся фотографиям, отсутствуют с 50-х годов прошлого века (шатров с флагштоками на крыше, балконы с кованным ограждением). Рекомендации эксперта использованы при определении предмета охраны в приложении № 3 к оспариваемому Приказу (т. 1 л.д. 15). Таким образом, поскольку экспертом решался вопрос о необходимости воссоздания отдельных конструктивных элементов здания, он должен был располагать документами, обосновывающими воссоздание утраченного объекта культурного наследия, свидетельствующими о возможности выполнения соответствующих работ.
Согласно статье 47 Федерального закона от 25 июня 2002 г. № 73-ФЗ "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации", воссоздание утраченного объекта культурного наследия осуществляется посредством его реставрации в исключительных случаях при особой исторической, архитектурной, научной, художественной, градостроительной, эстетической или иной значимости указанного объекта и при наличии достаточных научных данных, необходимых для его воссоздания.
В приложении № 3 п.п. 2,2, 2.7.2, 2.7.5, 2.7.7 к оспариваемому Приказу, в котором определен предмет охраны в (т. 1 л.д. 15-8), содержится перечень отсутствующих элементов здания (шатры на крыше с флагштоками, богатый резной декор, въездная арка, два балкона, оформленный кованной оградой), которые подлежат воссозданию в режиме реставрации. При этом, в нарушение требований указанной выше нормы права, ни в заключении эксперта, ни в оспариваемом Приказе нет указаний на то, что имеются достаточные научные данные, необходимые для воссоздания утраченных элементов здания, большая часть которых, судя по сохранившимся фотографиям, отсутствовала уже в 50-е годы прошлого века. Соответствующие данные не представлены и суду. В указанном приложении к приказу отсутствуют указания и на историческую, архитектурную, научную, художественную, градостроительную, эстетическую или иную значимость указанных архитектурных элементов этого объекта.
Следует признать обоснованным содержащийся в заключении судебной экспертизы (т. 2 л.д. 7) вывод о том, что предмет охраны является совокупностью подлинных особенностей, определяющих историко-культурную ценность объекта наследия, его целостность. По состоянию на апрель 2015 года значительная часть наиболее ценных характеристик и элементов этого здания утрачена.
Учитывая указанное обстоятельство, эксперт пришел к выводу о том, что включение этого здания в государственный реестр объектов культурного наследия является необоснованным.
Дополнительным основанием для признания недействующим приложения № 3 п.п. 2.7.7 к оспариваемому Приказу, в части определения предмета охраны в (т. 1 л.д. 18), в части указания на необходимость воссоздания въездной арки в режиме реставрации, является то, что эксперт в своем заключении на необходимость выполнения таких работ не указывает. На чем основано соответствующее указание в п.п. 2.7.7 приложения № 3 к оспариваемому Приказу, из приказа и объяснений представителя Министерства не ясно. Обоснование необходимости ее воссоздания, то есть проведения работ, затрагивающих несущую стену фасада объекта, имеющего износ более 81% (технический паспорт на л.д. 149 т. 1), Министерством суду не представлено. Указанная арка отсутствует даже на дореволюционных фотографиях 1913 года (т. 1 л.д. 190), то есть ее не существует в течение более ста последних лет, арка была заложена и заменена окном, за ней существует отдельное помещение. Ссылка представителя Министерства на то, что указание на необходимость воссоздания въездной арки в режиме реставрации представляет собой рекомендацию и не обязательно для заявителя, не может быть признана обоснованной, поскольку соответствующее указание, содержащееся в приложении к оспариваемому Приказу, который является нормативным правовым актом, обязательно для всех, в том числе и для собственника этого объекта - заявителя.
В соответствии с п. 16 указанного Положения, экспертиза проводится в зависимости от ее целей на основании: м) копий документов, удостоверяющих (устанавливающих) права на объект культурного наследия и (или) земельные участки в границах его территории; н) выписки из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним, содержащей сведения о зарегистрированных правах на объект культурного наследия и (или) земельные участки в границах его территории; о) сведений об объекте культурного наследия и о земельных участках в границах его территории, внесенных в государственный кадастр недвижимости (копии соответствующих кадастровых выписок, паспортов, планов территории и справок); п) копий технического паспорта на объект культурного наследия и (или) его поэтажного плана с указанием размеров и приведением экспликации помещений, выдаваемых организациями, осуществляющими государственный технический учет и (или) техническую инвентаризацию объектов капитального строительства; т) схемы расположения земельных участков на кадастровых планах или кадастровых картах соответствующих территорий.
Соответствующие документы заказчиком эксперту также не были представлены, самим экспертом при проведении экспертизы они не истребованы. Была представлена лишь выкопировка помещений в указанном здании, то есть часть технического паспорта от апреля 2010 года (т. 2 л.д. 15). Указанное обстоятельство, по мнению суда, также свидетельствует о допущенном при подготовке к проведению экспертизы нарушении п. 16 указанного Положения. Перечисленные документы находятся в свободном доступе, могли быть получены экспертом и учтены при составлении заключения. Необходимость анализа перечисленных документов при подготовке заключения не вызывает сомнений, поскольку они содержат информацию о техническом состоянии исследуемого объекта (процент износа здания и его элементов и т.д.). Эксперт не располагал актуальными схемами расположения земельных участков на кадастровых планах или кадастровых картах соответствующих территорий, при этом, он исходил из того, что объект расположен на западной границе бывшей Слудской площади и, наряду с иными историческими зданиями, составляет ансамбль застройки указанной площади (т. 1 л.д. 33).
Обоснованность этого и иных выводов эксперта не относится к предмету судебного разбирательства по данному делу, однако, не смотря на это, применительно к проверке соблюдения порядка назначения и проведения экспертизы, следует отметить общеизвестный факт, который подтверждается заключением эксперта от 11 апреля 2015 года (т. 2 л.д. 6) - то, что бывшей Слудской площади в г. Перми вообще не существует, она застроена жилыми и административными зданиями периода 70-80 годов прошлого века. От площади осталось лишь небольшое пространство непосредственно перед входом в Слудскую церковь, а сам объект окружен многоэтажными жилыми домами. Таким образом, с учетом указанных выше обстоятельств, ознакомление эксперта, проживающего в другом городе, с кадастровыми планами и кадастровыми картами соответствующих территорий г. Перми, окружающих указанный объект, по мнению суда, также являлось необходимым и способствовало бы вынесению объективного заключения, поскольку им решался вопрос об отнесении объекта к ансамблю застройки указанной площади при отсутствии документов, свидетельствующих о современной застройке окружающей этот объект территории.
Изложенные обстоятельства свидетельствуют о наличии оснований для удовлетворения заявления. То обстоятельство, что оспариваемый Приказ затрагивает права заявителя, как собственника 1/2 доли в праве собственности на указанный объект недвижимости, не оспаривается и не вызывает сомнений, поскольку отнесение принадлежащего ему здания к категории объектов культурного наследия влечет существенное ограничение полномочий собственника и налагает на заявителя дополнительные обязанности, в том числе, обязанность по оформлению охранного обязательства.
В соответствии с ч. 2 ст. 253 ГПК РФ, установив, что оспариваемый нормативный правовой акт или его часть противоречит федеральному закону или другому нормативному правовому акту, имеющим большую юридическую силу, суд признает нормативный правовой акт недействующим полностью или в части со дня его принятия или иного указанного судом времени.
По мнению суда, приказ следует признать недействующим полностью со дня его принятия, поскольку, как указано выше, при его принятии были допущены существенные нарушения федерального закона и нормативного правового акта, имеющего большую юридическую силу,
На основании изложенного, руководствуясь ст. 198, 199, ч. 2 ст. 253 ГПК РФ, суд

решил:

Заявленные требования удовлетворить.
Признать недействующим со дня его принятия Приказ Министерства культуры, молодежной политики и массовых коммуникаций Пермского края от 18 августа 2014 года № ** "Об выявлении объекта культурного наследия - памятника "Речное училище", установлении границ его территории, утверждении режима использования территории и предмета охраны".
После вступления решения суда в законную силу сообщение об этом решении должно быть опубликовано в "Бюллетене законов Пермского края, правовых актов губернатора Пермского края, Правительства Пермского края, исполнительных органов государственной власти Пермского края".
Решение может быть обжаловано и на него может быть подано представление прокурором в Верховный Суд Российской Федерации через Пермский краевой суд в течение месяца со дня составления мотивированного решения - 22 мая 2015 года.

Председательствующий
НЯШИН В.А.


------------------------------------------------------------------